Хотя во многих странах медиация уже прочно укоренившаяся процедура, которая широко применяется наряду с традиционным правосудием, в Республике Молдова эта практика в начале пути.
Первый закон о медиации был принят в 2007 году, но только в 2015 году, когда был принят новый закон, начались кое-какие подвижки, хотя и несколько анемично, утверждают те, кто работают в данной области. За 5 лет количество споров, разрешенных посредством медиации, увеличилось в 8 раз. Показатель кажется впечатляющим, если не сказать, что на самом деле максимальная цифра за прошлый год не достигает даже тысячи споров, в то время как в судебные инстанции ежегодно поступает свыше 100 тысяч дел, часть которых можно было бы разрешить посредством медиации с намного меньшими финансовыми и временными затратами.
Виктор Кожокарь является одним из самых активных медиаторов в Республике Молдова. Виктор, в прошлом военный, уже 9 лет занимается разрешением конфликтов и, в качестве тренера, обучает и других секретам этой профессии. В 2020 году, несмотря на пандемию, Виктор медиировал вдвое больше конфликтов, чем в предыдущем году, что составляет почти четверть всех споров, урегулированных внесудебным способом в Республике Молдова.
Виктор Кожокарь: Большая часть процесса урегулирования споров посредством медиации практически осуществляется в онлайне, по телефону, по электронной почте, тем более, что часть обращающихся не хотят беседовать между собой. Даже в этом месяце было два конфликта, когда стороны категорически не хотели общаться друг с другом. Приходил один, уходил, приходил второй, когда нужно было что-то подписать. В остальном, обсуждал с одной стороной, передавал сказанное ею второй стороне, то есть, процесс переговоров осуществлялся через медиатора. Были и физические лица, и юридические лица, которые не хотели обсуждать конфликт между собой. В судебной инстанции это невозможно, чтобы стороны являлись по одному. Приходится нанимать адвоката, а это сопряжено с расходами. В принципе, в ситуации споров, которые не связанны с крупными суммами, с экономической точки зрения нелогично обращаться в судебную инстанцию, где и финансовые затраты больше, и рассмотрение занимает намного больше времени. Даже и после, скажем, в ситуации неисполнения мирового соглашения, подается исковое заявление на подтверждение в судебную инстанцию, которое рассматривается без вызова сторон, без их присутствия, без уплаты государственной пошлины и в течение 15 рабочих дней выдается заключение и исполнительный лист.
Cu DREPTul: Медиация считается самой дешевой процедурой урегулирования конфликтов, к тому же расходы делятся между вовлеченными сторонами. Сколько все же стоит медиация? Какова сумма платы за сессию/дело?
Виктор Кожокарь: При любом споре, который подается в судебную инстанцию, имеющем исковую цену, определенную сумму, только государственная пошлина составляет 3% в первой судебной инстанции. При исковой цене в миллион 3% составляет 30 тысяч. Если больше миллиона 600 тысяч, то уже пошлина равна 50 тысячам и ограничивается 50 тысячами для юридических лиц и 25 тысячами для физических лиц. Если войдете на мой сайт и посмотрите тарифы, которые у меня общедоступны, увидите, что они составляют 1.2%, то есть, вдвое меньше государственной пошлины. Конечно, это не означает, что тариф фиксированный, неизменный. В зависимости от финансового положения сторон, от многих других вопросов, обсуждаемых на этапе переговоров со сторонами, плата может быть и вдвое меньше. Или, к примеру, когда цена иска невелика, в 5-20 тысяч, в таких случаях я применяю минимальный гонорар в 450 леев. Есть конфликты, которые имеют исковую цену, и есть не имеющие денежных претензий. Скажем, при конфликтах, связанных с определением алиментов ребенку, установлением графика встреч ребенка с одним из родителей, тариф, как правило, составляет 1500-2500 леев за дело. Сессий много, нервов тоже предостаточно. Медиатор, практически, ничего не зарабатывает, если учесть потраченное время по сравнению с быстрой медиацией.
Да, у меня есть и почасовой тариф, в 300 леев, но обычно я его использую только тогда, когда стороны не подтверждают мне, что будут спокойными, не будут кричать, не будут скандалить, тогда я применяю фиксированный тариф и мы пытаемся урегулировать конфликт.
В случае антагонизма между сторонами и невозможности вести переговоры, одним из методов, причем даже для более быстрого разрешения спора, является почасовая оплата, потому что тогда я вынужден сказать: вот протокол, мы начали работать во столько-то, прошел час, вместо того, чтобы обсуждать то, что нужно, вы постоянно отклоняетесь, начинаете вспоминать то, что было в 1917 году. Все это методы и тактика медиатора в зависимости от ситуации, от отношений между сторонами.
Cu DREPTul: Сколько длится медиация по одному делу? От чего зависит продолжительность медиации?
Виктор Кожокарь: Примерно 60% — краткосрочные медиации, когда меня приглашают стороны, микрофинансовые кредиторы, коллекторы, антиколлекторы. Практически, за час все разрешается. Как правило, стороны, прежде чем пригласить медиатора, обсуждают конфликт между собой.
Семейные споры могут затянуться и до трех месяцев, но обычно это одна, две, три совместных сессии, а большинство сейчас решается по интернету, посредством обсуждения, передачи предложения одной стороны другой стороне и координирования переговоров между ними до достижения общего знаменателя.
Прежде всего, это уменьшает расходы. Хотя Молдова не так уж велика, тем не менее, если едешь в Кишинев с расстояния в 100 километров, то теряешь целый день. Все можно решить дистанционно.
Cu DREPTul: Если это столь хороший вариант решения споров, почему так мало дел? Хотя их количество практически удваивается из года в год, Совет по медиации, по крайней мере, говорит, что это незначительные цифры для Республики Молдова. Например, в 2020 году посредством медиации было урегулировано около тысячи конфликтов. Для сравнения, всего за 6 месяцев текущего года в первых судебных инстанциях было зарегистрировано около 80 тысяч дел и материалов.
Виктор Кожокарь: Большинство не знают о существовании медиации. Не знают многие предприниматели, большинство из них, я уже не говорю о физических лицах. Только те, кто хотя бы раз урегулировал таким образом спор, уже приходят повторно. Есть такие, которые прибегали к этой процедуре и четыре, и пять раз, особенно предприниматели, которые увидели эффект разрешения споров посредством медиации, когда раньше это длилось годами, а теперь за несколько дней решил проблему посредством медиации, это совсем другое дело.
Мы находимся на начальном, так сказать, на исходном этапе. Думаю, что должно пройти целое поколение для того, чтобы была другая культура, другой менталитет. Повсеместно медиация обходится дешевле, чем адвокат.
В принципе, медиация рассматривалась как инструмент для разгрузки судебных инстанций. У судьи от 10 до примерно 20 заседаний в день, каким бы он ни был хорошим, не знаю, что он может сделать, чтобы справиться, ведь у него восьмичасовой рабочий день. Качество правосудия трудно обеспечить при столь большой нагрузке судей. Медиаторы могли бы стать решением для их разгрузки, но, опять же, для этого должно быть всеобщее понимание, начиная с людей. У нас, обычно, все делается путем принуждения, а все, что по принуждению, продвигается с трудом. Поэтому, необходим менталитет, новые поколения, воспитанные в школе другими, не6агрессивными методами. Я думаю, что это будет длительный этап, пока сначала мы сами не изменимся. На этом этапе, благодаря преимуществам, предусмотренным Законом о медиации, практически, большинство прибегнувших к медиации, скажем 1% из них, возможно, пришли с намерением урегулировать конфликт мирным путем, остальные же рассмотрели ее с финансовой точки зрения, подсчитали, что это дешевле, даже если мировое соглашение не исполняется, уже не приходится платить государственную пошлину, оно рассматривается в суде очень быстро и получаешь на руки исполнительный лист и заключение о подтверждении мирового соглашения. Эти сильные стороны, заложенные в Закон о медиации, привели к тому, что возникает заинтересованность сторон, и они приходят.
Cu DREPTul: Данные Совета по медиации за прошлый, 2020 год, показывают, что из почти тысячи споров, разрешенных посредством медиации, больше половины являются коммерческими, затем меньше трети составляют гражданские и всего 14 — семейные конфликты, 7 уголовных и 3 трудовых споров. Какого характера, как правило, дела, над которыми вы работали, работаете?
Виктор Кожокарь: Большинство – гражданские дела, но к гражданским относится все, что угодно. У меня, на сегодняшний день 33 экономических спора, то есть, между экономическими агентами. 33 из 200 с лишним – это около 15%. По сравнению с прошлым годом их немного больше, но по сравнению с этим количеством их должно было быть у меня вдвое больше. И коммерческие споры, которые были у меня, были с незначительными суммами. Исчезли крупные споры. Думаю, что такова специфика года, или же экономические агенты раздумывают, не знают. Я спрашивал и других медиаторов, и они то же самое говорят, что крупные споры неизвестно куда подевались. В этом году у меня было только три или четыре семейных дела, из которых только одно не было доведено до конца, не было заключено мировое соглашение. И эти дела были практически переданы адвокатами, не стороны сами пришли к медиатору. Адвокат, изучив их проблему, позвонил мне и сказал, что в принципе их дело лучше решить посредством медиации, поскольку нет смысла ходить по судам с вопросом, который в сущности можно решить, если они способны прийти к общему знаменателю. Скажем, те же алименты на ребенка, с кем останется ребенок, график встреч. Медиация является конфиденциальной, не как в судебной инстанции — пришли, сели, заседание открытое, все слушают, что у них там было в браке, проблемы, всю грязь. Здесь, во всяком случае, намного проще. Плюс вариант, что в ситуации, когда стороны не хотят осуждать проблему друг с другом, есть человек, через которого они могут общаться.
Cu DREPTul: В каких случаях, ситуациях советуете людям прибегать к медиации, и в каких случаях это было бы пустой тратой денег?
Медиация – наилучший метод разрешения споров. Она охватывает все виды конфликтов и споров, за исключением тех, которые предусмотрены Уголовным кодексом и не подлежат медиации, если в них нет гражданского компонента.
Виктор Кожокарь: Скажем, совершено преступление и, соответственно, причинен также моральный или материальный ущерб. Я не знаю такого конфликта, который нельзя было бы разрешить посредством медиации. Проблема в другом, а именно в том, что медиация является добровольной, и, практически, если вторая сторона не хочет, ее невозможно убедить, потому что ее цель – наказать. Знаете, существует в Молдове этот вариант – неважно, сколько я потрачу, но я должна его наказать, поставить на колени. Если посмотреть статистические данные, то примерно на 10% приглашений, отправленных мною, получил отказ. Каждый десятый сказал, нет, я решу это через суд или другим способом, не хочу решать посредством медиации. Любой человек, у которого возникает конфликт, обладает разными возможностями: медиация, суд, юридическая консультация с юристом или адвокатом, и человек пробует и звонит по всем этим видам возможностей и у каждого спрашивает, как посредством этого метода можно решить проблему, сколько это стоит, сколько времени займет, максимальный срок решения. Понятно, что в суде, примерно говоря, любая тяжба длится минимум год, и это если не придется пройти все этапы. Подаешь сегодня заявление, а первое заседание может быть примерно через два месяца. Если подаешь летом, то первая встреча может быть только осенью. Если подаешь поздней осенью, то встречаешься после Нового года, и так далее. Там время ожидания затягивается надолго, кроме того государственная пошлина составляет 3%, вдобавок нужно платить гонорар адвокату, плюс процент гонорара успеха. У медиатора, если определяется гонорар, то он остается только в оговоренном размере, нет гонорара успеха, и потом медиатор может оказаться еще и в долгу в случае затягивания процесса больше изначально установленного срока.
Гонорар планируется на три месяца, что бы ни случилось. Плюс эффективность совсем другая. Во всяком случае, любой человек может попробовать, потому что ему гораздо выгоднее решить проблему добровольно и посредством мирового соглашения с данным человеком.
Скажем, два человека, один другому, даже физические лица, вот даже в этом месяце у меня был случай, когда один человек одолжил другому какие-то деньги. Теперь человек, который взял в долг, лишился работы и не может вернуть сумму, которую одолжил. Человек, который дал в долг, понимает, что если должник нигде не работает, даже при наличии исполнительного листа, толку мало. В этом случае лучше пойти по пути медиации, посредством которой этот человек, если вдруг начнет работать где-то, попытается выплатить долг. Просто нет смысла, и это относится и к предприятиям. Стратегически, посредством медиации имеешь шанс вернуть как минимум основной долг, потому что обычно в процессе медиации стороны отказываются, частично или полностью, от разной пени и процентов, особенно в нынешней пандемической ситуации, когда множество предприятий не работают. Вот у меня в процессе медиации есть и люди, которые находятся за рубежом, лишились работы и у них проблемы с возвращением долгов, и они прибегают к медиации, чтобы эшелонировать выплату долгов.
Cu DREPTul: Кто и как может стать медиатором? Какова процедура? С какими затратами это сопряжено?
Виктор Кожокарь: Должен иметь высшее образование, не иметь судимостей. Приносит справку об отсутствии судимости, проходит курсы начальной подготовки медиаторов, минимум 80 часов — это около трех недель, курсы платные, стоят, думаю, где-то до 2500 леев. Затем сдает экзамен на курсах начальной подготовки, потом экзамен в Министерстве юстиции, там есть аттестационная комиссия, которая выдает аттестат медиатора. Сдавшие успешно экзамен, получают аттестат медиатора, плата за который составляет 450 леев. В принципе, для получения профессии это не так уж и дорого. И исходные инвестиции для осуществления такой деятельности, опять же, не такие уж и большие, минимум компьютер, принтер и, практически, все, нет необходимости брать кредиты или еще невесть что.
Подготовка это несложно, самое сложное наступает потом – создать с годами имя, чтобы тебя знали, чтобы тебя рекомендовали другие люди. Затраты на то, чтобы стать медиатором, очень низкие.
Вот я занимаюсь еще и предпринимательской деятельностью. Все, что я делаю на поприще медиации, делаю как предприниматель, работаю в одиночку, не имею работников, однако, у меня как предпринимателя больше преимуществ, чем у медиатора. То есть, это работа, которая должна нравиться. На данном этапе медиатор должен иметь и другие виды деятельности, иначе тяжко. Имея по одной медиации в месяц, не выживешь. У меня по 200 в месяц, и то не хватает на прожитье. Чисто экономически медиатору не выгодно оставлять основную работу, чтобы заниматься медиацией, потому что умрет с голоду.
Cu DREPTu: За все эти годы Совет по медиации аттестовал около 1000 медиаторов. В Государственном реестре медиаторов зарегистрированы всего лишь 188 человек. Практически, только 2 из 10 лиц, получивших необходимую квалификацию, решили зарегистрироваться официально в качестве медиатора. Сколько из них и в какой мере работают на этом поприще — неизвестно. Судя по тому, что вы рассказываете, это довольно сложная работа. Что, по-вашему, должно произойти для того, чтобы эта профессия стала более привлекательной? И вообще, считаете ли вы ее перспективной?
Виктор Кожокарь: Я считаю, что благотворно повлияли бы определенные льготы, например, полностью освободить от уплаты налогов в течение двух лет, с третьего по пятый год работы, возможно, снизить уровень налогооблажения, то есть, предусмотреть какие-то меры, чтобы начинающий медиатор мог наладить работу, потому что это приносит пользу всей системе. Чем меньше людей будут обращаться в судебную инстанцию, тем меньше будут затраты и качество акта правосудия в дальнейшем повысится. Могут быть и другие меры, но для этого нужно провести исследование, чтобы посмотреть, имеем ли мы на данном этапе возможность ввести по некоторым спорам обязательную медиацию, но осуществляемую не судьей, а медиатором. Вот это позволило бы медиаторам из районов удержаться на плаву.
Когда экономическое положение населения не очень хорошее, как бы ни было, люди в конце концов выберут решать свои проблемы таким способом, на который им хотя бы хватит денег, который более доступен для них. Имеет перспективу, в будущем, большую перспективу.
Многие из тех, кто вернется из-за рубежа, знают о медиации. Даже в прошлом месяце у меня был спор между двумя юридическими лицами, один из которых является зарубежным инвестором, которые изначально прибегли к медиации, потому что у них знают, что сначала все решается посредством медиации, а не изначальным обращением в суд. Медиация имеет перспективы для развития.
………..
Данный текст – фрагмент подкаста «Cu DREPTul». Полный аудио и текстовой варианты – только на румынском языке.
