Приглашенной этого эпизода является народный адвокат по защите прав ребенка Майя Бэнэреску. Задача института омбудсмена, будь то учреждения или физического лица, заключается в защите граждан от превышения власти органами публичного управления, и он считается символом демократического государства.
Данный эпизод особенный, несколько отличается от всех предыдущих. Он выполнен совместно с учащейся 10 класса Теоретического лицея им. Бориса Дынги из Криулень Лией Бытка, которая завоевала I место в конкурсе эссе «Полная реализация прав человека – необходимое условие построения справедливого общества», организованном в рамках Проекта «Повышение эффективности и доступа к правосудию в Молдове», реализуемого Программой развития Организации Объединенных Наций (ПРООН) в Молдове при финансовой поддержке Швеции. В качестве составляющей премии организаторы предусмотрели, чтобы не только Лие, но и остальным победителям конкурса была предоставлена возможность создать подкаст с деятелем в области прав человека и правосудия, то есть встретиться с ним и обсудить интересующие их вопросы.
Лия выбрала побеседовать с госпожой Бэнэреску о правах ребенка, которые чаще всего нарушаются и почему, о том, как повлияла пандемия COVID на соблюдение прав, о планах, намеченных адвокатом по защите ребенка до конца своего мандата, а также о том, какая часть работы ей больше всего нравится.
Лия Бытка: Думаю, что главный вопрос, который мне хотелось бы Вам задать в первую очередь, это: какие права меньше всего соблюдаются среди подростков?
Майя Бэнэреску: Во всех докладах, которые представляю в качестве народного адвоката по правам ребенка, я постоянно пытаюсь приоритизировать права, которые чаще нарушаются, и мне очень сложно это делать. Практически, все права нарушаются в большей или меньшей мере. Если говорить о правах, то естественно мы много внимания уделяем праву на образование, и здесь выявляем довольно много препятствий к реализации этого права ребенка.
В частности, все недостатки вскрыла пандемия, которая обрушилась на нас подобно снежной лавине, и продемонстрировала именно те недостатки, которые были известны нам, но мы не очень осознавали, как именно они могут отразиться.
Я говорю о доступе всех детей к образованию, о тех категориях детей, у которых элементарно не было необходимых гаджетов, о семьях с 3-4 детьми, которые не располагали достаточным пространством, компьютерами, а также о доступе педагогов, об отсутствии навыков онлайн-работы и у педагогов, и у детей.
Дети именно об этом и говорили: «Госпожа Бэнэреску, нас учат искать информацию, писать сообщения, а не как делать уроки онлайн». А еще ситуация, в которой оказались родители, — с кем оставить ребенка, безопасность детей, детей из неполных семей, в которых только один родитель, дети с ограниченными возможностями. Не следует забывать и то, что дети получали еду, которая для некоторых из них, тех, что из социально уязвимых семей, была чуть ли не единственным питанием, и они лишились его. И это тоже связано с правом на образование.
Более того, Лия, хочу сказать, что вы, дети, не знаете своих прав. Вы знаете свои права только в пределах написанного, но не можете анализировать права, и это не ваша вина, а вина системы образования.
Меня зачастую спрашивают, не чрезмерно ли я говорю с детьми о правах? И я отвечаю: категорически – нет, потому что любой человек должен знать свои права, но и о правах нужно говорить правильно. Ребенок должен знать свои права, но должен знать и свою ответственность. Кстати, я избегаю слова «обязанность», они синонимы, однако создавать условия — это обязанность государства и взрослых, а у вас — ответственность. И когда ребенок будет знать, что есть право ребенка и есть ответственность, он безусловно будет расти ответственным ребенком и станет ответственным гражданином.
Cu DREPTul: А почему важно, чтобы дети знали свои права, и с каких пор хорошо знать или как, где?
Майя Бэнэреску: Ребенок должен знать свои права с первых же дней, в смысле осознанной жизни, поскольку беседы с детьми следует вести в зависимости от их уровня зрелости и понимания. То есть, начиная с детского сада, с ясельного возраста детям нужно говорить о правах, об ответственности, о взаимном уважении друг к другу, поскольку самоуважение появляется, когда ты проявляешь уважение к другим, и тогда ты начинаешь уважать и самого себя. Важно, чтобы и родители говорили о правах, а не только о том, что ты обязан, что ты слишком много знаешь о своих правах. Нет! Все беседы следует вести в таком ключе: ты имеешь право, но и ответственность. И тогда достигается консенсус, так как, зная свои права, будешь знать, чего требовать, когда они нарушаются. У нас есть взрослые, которые не знают, чего требовать и куда обращаться, чтобы добиться соблюдения их прав.
Та же ситуация и у детей. Беседую и об институте омбудсмена, народного адвоката по правам ребенка. Обязательно провожу еще один тест с несколькими вопросами, так, для себя: спрашиваю детей, знают ли они, что означает понятие омбудсмен. И, к сожалению, не знают, равно как и понятие «народный адвокат», а это весьма серьезно. Ведь этот институт включен в национальный куррикулум в качестве механизма защиты прав ребенка. И это опять же свидетельствует о нарушении права ребенка знать свои права и механизм их защиты. Поэтому важно знать свои права, знать, чего требовать от государства для обеспечения их соблюдения, и знать, куда следует обращаться в случае возникновения определенной проблемы. Например, дети не знают, что существует омбудсмен, к которому можно обращаться с любого возраста, даже будучи ребенком.
Согласно законодательству, ребенок не может обращаться в другие учреждения без законного представителя, а вот в институт омбудсмена ребенок может обращаться и без взрослых.
Лия Бытка: Какие задачи наметили себе до конца мандата?
Майя Бэнэреску: В качестве приоритета наметила работу с детьми с ограниченными возможностями. Могу сказать, что половину намеченного уже выполнила. Внесла в повестку дня властей очень много категорий инвалидности – дети с редкими заболеваниями, понятие, которого не было в законодательстве, и нет до сих пор; дети с нарушениями зрения и слуха, нуждающиеся в мимико-жестовой азбуке; дети с синдромом Дауна, которые не имеют доступа к образованию; дети с нарушениями опорно-двигательного аппарата не имеют доступа к туалетам, не говоря уже об инклюзивном образовании.
Это катастрофа и на уровне учреждений, которые не готовы принимать этих детей из-за отсутствия условий.
И я имею в виду не только детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата, но даже, как я уже сказала, и детей с нарушениями зрения и слуха — нет специальной аппаратуры для незрячих. Педагоги не готовы к работе с детьми с особыми образовательными потребностями, а существующая система поддержки недостаточна. Родители… И тут тоже проблема: родителю очень трудно признать, что у его ребенка проблемы. Вот, к примеру, последние случаи, которые я рассматриваю. Менеджеры учебных заведений, педагоги в один голос говорят о родителях, которым рекомендуют провести психологическое обследование ребенка для того, чтобы разработать индивидуальный план работы с ним, но родители не соглашаются, а это сопряжено с потерей времени для развития ребенка.
Я продолжу работу, направленную на обеспечение соблюдения прав детей с ограниченными возможностями. Считаю, что это крайне уязвимая категория, также как и дети, оставшиеся без попечения родителей. Даже несмотря на то, что у нас есть дети, помещенные в различные дружественные социальные службы, есть и дети, которые находятся в социальных условиях, адаптированных к новым требования, тем не менее, права ребенка не соблюдаются в полной мере. У нас есть и дети, подвергающиеся насилию, есть дети без какой-либо формы защиты, есть дети, которые заканчивают эту систему в 18 лет и вступают во взрослую жизнь без финансовой поддержки. В пенитенциарных учреждениях детей немного, около 60 детей, плюс-минус, но это следствие, мы боремся с последствиями, а нам нужно вести работу на предотвращение.
Хочу, чтобы ребенок знал и обращался, когда подвергается насилию, не терпел насилие, и не чинил насилия. Этот буллинг, который сейчас введен в законодательство, что очень хорошо. Хочу, чтобы дети были уверенны в себе, чтобы высказывали свое мнение, чтобы участвовали в собраниях, чтобы к их голосу прислушивались, чтобы требовали от властей отчета, как они обошлись с их мнением, поскольку то, что мы готовим сегодня, то и будем иметь. И я постоянно говорю, что ответственный гражданин это результат того, как мы его готовим. Миссию образования следует осуществлять так, чтобы готовить ребенка к взрослой жизни, меньше теорий.
Систему образования нужно радикально изменить. Ребенка следует готовить как личность. Быть олимпийцем и иметь большой список победителей олимпиад в стране, на мой взгляд, да, это престижно, но не иметь детей, подготовленных к взрослой жизни… А я считаю, что именно это важнее всего, это главное, а не так, что он оканчивает школу и не имеет представления, что делать дальше.
Cu DREPTul: А в какой мере можно сказать сейчас, что школа готовит детей к жизни?
Майя Бэнэреску: Нет, мы не можем этого сказать. Не хочу ставить оценку «9», «10», но мы очень мало говорим о взрослой жизни. Да, сейчас были введены новые дисциплины, образование для общества, а еще какие-то кружки для ИТ. Нам нужно сделать серьезный поворот в системе образования. У нас были произведены изменения, был введен и Кодекс об образовании вместо Закона об образовании, но система не адаптирована к современной ситуации, ведь все изменилось в этом мире. Мы двигаемся, двигаемся, изменяем куррикулум, изменяем дисциплину, аплодируем, запускаем, а на поверку все это не очень-то работает, и опять возвращаемся, и разрабатываем очень хорошую, современную дисциплину, а когда опять начинаем с домашних заданий…
Лия Бытка: Насколько хорошо молдаване знают свои права и как можно повысить их осведомленность о правах?
Майя Бэнэреску: Очень слабое знание прав, как я уже сказала, и у детей, и у взрослых. Как можно повысить их осведомленность? Посредством образования. Образованием в области прав человека, начиная с детского сада и на протяжении всей жизни, не ограничиваясь лишь школой. Посредством непрерывного образования. У нас есть неподготовленные родители. Родители не знают, как воспитывать своих детей. Идешь по улице и видишь, как родитель воспитывает своего ребенка битьем и тряской, а если пытаешься сделать ему замечание, он набрасывается с руганью на тебя. А это очень серьезно, потому что государство, как участник Конвенции ООН по правам ребенка, самой главной конвенции, не выполнило несколько рекомендаций.
О санитарных условиях всем известно – туалеты во дворе, антисанитария, отсутствие оснащенных медицинских кабинетов, отсутствие доступа к санузлу, к питьевой воде – все это классические недостатки. Но Комитет ООН по правам ребенка – и это позор, фактически, еще один позор государства – пишет, что: в Молдове все еще сохраняется воспитание побоями, пощечинами как метод воспитания для родителей. А для искоренения этого что нужно? Также, подготовленные поколения, обученные поколения и непрерывное образование.
Только посредством образования сможем достичь надлежащего уровня знания своих прав, своей ответственности и средств защиты своих прав, знания того, куда следует обращаться и добиваться соблюдения своих прав.
Лия Бытка:: Почему некоторые люди игнорируют или, точнее, нарушают права, особенно детей, и как можно изменить ситуацию?
Майя Бэнэреску: К сожалению, нарушаются права очень многих детей, и это прискорбно, потому что в стране мало детей, примерно 700 тысяч, а это небольшая цифра, а мы не можем обеспечить им счастливое детство, дружественную среду. Есть родители, которые подвергают детей насилию, есть родители, которые пренебрегают ими. И что делает государство? Государство оказывает финансовую поддержку, но мы не отслеживаем, как родители распоряжаются этой финансовой помощью. Выделяем несколько тысяч на детей, а дети остаются в прежней нищете. Родители распоряжаются этими деньгами в своих интересах, а дети остаются со своей проблемой. Мы, как государство, неспособны вмешаться в эти семьи и помочь детям, не способны привлечь к ответственности родителей.
И еще один очень серьезный аспект. Большинство родителей считают ребенка своей собственностью, вот в чем проблема. Нужно на государственном уровне подумать над тем, как привлекать к ответственности родителей, которые не уделяют достаточного внимания детям или пренебрегают ими.
Мы не можем оставлять детей в токсичной среде. Да, в практике судебных инстанций есть случаи лишения родительских прав, ибо считалось, что это выход из ситуации. Но это далеко не решение проблемы. А после того, как Европейский суд по правам человека признал Молдову виновной в одном случае лишения родительских прав, сейчас судьи очень сдержанно относятся к вынесению таких решений. Хотя в нашем законодательстве не предусмотрено, есть очень важный принцип в Конвенции ООН по правам ребенка – наивысший интерес ребенка. А международные акты обладают приоритетом. Поэтому все – и судьи, и другие профессии – должны трактовать законодательство сквозь призму наивысшего интереса ребенка, даже рискуя в чем-то нарушить какой-то акт, закон. Однако у нас есть статья 48 в Конституции, которая признает приоритет международных актов. Высший интерес ребенка должен соблюдаться, а не руководствоваться тем, что, дескать, люди видят то, что мы делаем.
Cu DREPTul: В последние годы проведено очень много реформ, в том числе в области прав человека. В какой сфере действительно удалось достигнуть перемен, успехов, где еще нужно поработать или где на бумаге все обстоит лучше, чем на деле?
Майя Бэнэреску: Да, я остановлюсь на двух больших сферах, тех, что касаются инклюзии детей с ограниченными возможностями, то есть, той реформы, которая была произведена 12 лет назад, когда была реорганизована система детских учреждений интернатского типа. То, что было начато, что было сделано, это хорошо. Ребенку должна быть обеспечена здоровая среда. Хочу сказать, что мы можем служить примером для многих государств в этом плане. Но я усматриваю очень большую проблему, очень-очень большое «но». Настало время оценить эффект, потому что и здесь возникает очень много проблем. Родители со временем утрачивают способность помогать этим детям. Если вначале, когда им вернули ребенка, их обучили этому, со временем они уже становятся не в состоянии справиться. Дети выросли, родители постарели. Или если тогда были детьми, то сейчас они уже не дети. Я была свидетелем, когда позвонила мать и сказала: «Заберите, пожалуйста, назад ребенка, потому что я уже не справляюсь».
То же самое и с инклюзивным образованием, которое очень сильно отстает от потребностей ребенка. У нас как государства очень большая задолженность по этому разделу.
Возьмем, к примеру, ситуацию, когда педагог, оказывающий поддержку, курирует троих детей с тяжелой, выраженной формой ограничения возможностей, и еще семерых-восьмерых, каково ему приходится, как физически справляется? В других государствах прекрасная практика: один ребенок – один персональный ассистент, один ребенок – один педагог поддержки рядом, а у нас — нет. То есть, таков достигнутый результат, но уже настало время произвести оценку и подумать над тем, что дальше делать. У нас большие проблемы и в сегменте психического здоровья, которое вообще нужно исследовать у детей.
Мы должны внедрить психолога в общество, не только в школах. Я говорила о детях, оставшихся без попечения родителей. По этому разделу многое сделано, но система не совершенна, дети выходят из системы без поддержки, элементарно без жилья. Куда пойти ребенку, которому негде жить, как с ним быть? Я возвращаюсь к этой нашей системе ювенальной юстиции, мы не знаем, как предотвращать, у нас нет превентивного раздела. У нас есть закон, принятый в 2019 году, если не ошибаюсь, в котором нет механизма его применения, причем закон касается превентивных мер, и получается, что вроде имеем, сделано, но не эффективно.
Cu DREPTul: Как пандемия повлияла на права ребенка, их соблюдение, нарушение?
Воздействие пандемии было серьезным и на систему образования, и на систему здравоохранения.
Майя Бэнэреску: Мы оказались с нехваткой медикаментов для детей с редкими заболеваниями, были даже летальные исходы — ребенок умирал, потому что невозможно было завести лекарства. COVID повлиял и на социализацию детей с ограниченными возможностями, на ситуацию детей, подвергающихся насилию, сексуальному насилию, сексуальному насилию в интернете, так называемому виртуальному насилию. То есть, чрезмерно повлияла на все права и во всех сферах, это очевидно. Это урок для нас и это должно стать приоритетом – проанализировать эти уроки и постараться быть готовыми к новым вызовам.
Это важно. Нужно обучать и детей, и родителей тому, что делать в случае возникновения нечто подобного, как делать, как соблюдать, как удостовериться, что защищаем свою жизнь и здоровье. И не забывать о социальной ответственности. Ты не один в сообществе, дома можешь делать что хочешь, а когда выходишь в сообщество – соблюдай, соблюдай права. Только так сможем добиться успеха в преодолении пандемии.
Данный текст – фрагмент подкаста «Cu DREPTul». Полный аудио и текстовой варианты – только на румынском языке.
